Огонь по своим на северном Тихом океане
Ошибочные атаки случались не раз и не два во время Второй Мировой.
Огонь по своим (или “дружественный” огонь) -военный термин, обозначающий ошибочную атаку, произведённую военнослужащим или подразделением на подразделение своих войск (сил) или войск (сил) союзника. Главными его причинами являются:
Ошибка идентификации – от незнания точного местоположения частей союзников; часто вызвана “туманом войны”, то есть отсутствием полной и достоверной информации о местоположении своих и вражеских подразделений. Усугубляется неразличимостью или отсутствием опознавательных знаков, особенно в условиях плохой погоды или ночью, а также неадекватной связью с дружественными частями. Огонь по своим, вызванный поспешностью решений или некомпетентностью приказов, также порой попадает в эту категорию. Поэтому сама концепция “тумана войны” подвергается серьезной критике, так как может служить удобным извинением за плохую планировку операции, ненадежные разведывательные данные и некомпетентное командование.
Ошибка позиционирования – при потере ориентации на местности и незнании собственного местоположения. Также связана с неточностью оружия, плохим состоянием боеприпасов, или неудачным прицеливанием. По мере увеличения точности оружия и систем прицеливания и наведения количество таких инцидентов снижается, но даже новейшие технологии и развитие средств опознавания “свой-чужой” не способны полностью решить данную проблему.
Ряд факторов может усугубить вероятность дружественного огня. Плохая обозреваемость поля боя, незнакомая местность, погодные условия и боевой стресс- особенно, если уже произошел обмен огнем- безусловно будут в числе ведущих. Точная навигация и дисциплина ведения огня приобретают особую важность для избежания трагических ошибок.
Вне зависимости от ситуации огонь по своим всегда крайне негативно сказывается на моральном состоянии личного состава.
Проблема огня по своим не может быть решена полностью и в обозримом будущем из-за “человеческого фактора”, “тумана войны” и неизбежного износа или отказа оружия и техники.
Взаимоотношения сторон в войне на северном Тихом океане в 1941-1945 годах, в большой степени были необычными. С одной стороны, СССР и США были союзниками, и больше половины грузов в рамках программы Ленд-Лиза пришло в Советский Союз именно тихоокеанским путем. С другой стороны, советско-японский пакт нейтралитета исключал военное сотрудничество между США и СССР. Советский Союз по условиям этого договора должен был оставаться нейтральной стороной в войне между Японией и США. Американские самолеты, оказавшиеся в воздушном пространстве СССР должны были рассматриваться, как нарушители, а их экипажи подлежали интернированию до конца войны. При этом американским военным летчикам, работавшим в регионе, предписывалось прилагать все усилия по обеспечению безопасности транспортных кораблей, следовавших с грузами из США на советский Дальний Восток. Инструкции для летчиков 4-го Флотского Авиакрыла ВМФ США (Fleet Air Wing Four) были весьма однозначными: если нужно было выбирать между атакой на японскую военную цель и охраной советского судна, выбор был за грузы для Советов. К сожалению, и эта часть войны не стала исключением в отношении случаев огня по своим, о которых и пойдет речь в данной статье.
7 июня 1942
Советский транспорт “Джурма” был обстрелян истребителями P-38 из 54й Эскадрилии Воздушного Корпуса армии США в районе Датч-Харбора (Аляска). Судно следовало курсом из Сиэттла во Владивосток с шестью тоннами взрывчатки и четырьмя тоннами детонаторов на борту. Третьего июня радист “Джурмы” получил радиограмму о бомбардировке Датч-Харбора японцами с предупреждением всем судам не заходить в район порта. Утром седьмого июня капитан Н. И. Трутенко послал запрос военной администрации порта и получил разрешение на заход. Примерно в 20 милях от Датч-Харбора корабль был атакован “Лайтнингами”, которые в течение сорока минут поливали судно огнем крупнокалиберных пулеметов, несмотря на то, что, согласно воспоминаниям свидетелей, на гафеле развевался Государственный флаг СССР, а на бортах была нанесена советская маркировка. На безоружном судне была объявлена боевая тревога, но не всем членам экипажа удалось укрыться от пуль. 13 человек получили ранения разной тяжести. В порт была послана аварийная радиограмма, но самолеты удалились только после того, как расстреляли большинство своего боезапаса. Впоследствии летчики оправдывались, что видели над судном японский флаг. Очень похоже, что в пылу событий после бомбардировки Датч-Харбора любой корабль для них казался вражеским.
Командир 11-й Воздушной армии генерал майор Уильям Батлер (William Butler) писал начальнику штаба Воздушного Корпуса армии США генералу Генри Арнольду (Henry “Hap” Arnold) 16 июня: “В эскадрилии несколько дней царило настоящее сумасшествие, летчики преследовали и врагов и друзей. Наши самолеты случайно обстреляли русский транспорт, полагая, что он идет под японским флагом. К счастью, никто не пострадал. Один из пилотов забыл поставить пулеметы на предохранитель, и при посадке в Оттер Пойнте нечаянно дал очередь вдоль полосы”.
Батлер не договаривает в письме начальству о тринадцати советских раненых, многим из которых была оказана помощь в госпитале Датч-Харбора.
На первом фото внизу- “Джурма” в 1944 году. Честно говоря, я не вижу на борту надписи “USSR” и советского флага в белом прямоугольнике. Может, в 1942 году судно выглядело по-другому?
17 июля 1942 г. (Камчатское время)
Каталина в секторе 13 (координаты 54-35 с.ш., 160-15 з.д.) перехватила сигнал «SOS» и в течение пяти минут обнаружила подводную лодку, обстреливающую советское судно (вероятнее всего, грузовое судно “Уэлен”).
Самолет атаковал подводную лодку глубинными бомбами. Подводная лодка погрузилась при приближении патрульного самолета, поэтому ущерб неизвестен.
Это был пример действительно дружественного и полезного огня.
После реоккупации Атту в мае 1943 года, американская авиация оказались в досягаемости полета до северных Курил и Камчатки. Вскоре такая возможность была проверена на практике. В начале июня 1943 года капитан-лейтенант Оливер Гленн (Lt. Oliver Glenn)из патрульной эскадрильи VP-61 решил попробовать слетать с базы Каско Филд (Casco Field) на Атту до Петропавловска. Он проинформировал командира своей эскадрильи, который, хотя и отказался дать официальное “добро”, не сказал и “нет”, и порекомендовал взять на борт фотографа. “Каталина” Гленна долетела до окрестностей советского порта без происшествий. Впервые за несколько месяцев проведенных на Алеутах авиаторы увидели настоящие деревья, дома и улицы. Два стареньких И-16 были подняты на перехват “Каталины”. Однако убедившись, что непрошенные гости не причиняют вреда, “ишачки” улетели, а летающая лодка еще некоторое время проследовала вдоль побережья, после чего легла на обратный курс.
Советские власти не придали факту нарушения своего воздушного пространства большого значения, во всяком случае никаких официальных заявлений не было доведено до внимания летчиков.
Командир эскадрильи VP-45, капитан 3 ранга Карл Амме (Lt. Cmdr. Carl Amme) вскоре сам решил “попытать счастья” над советской территорией. Во время очередного патрульного полета с Атту он пролетел вблизи северной оконечности Командорских островов, где заметил признаки активного строительства. На следующий день он отправил “Каталину” капитан-лейтенанта Ститзела (Lt. Stitzel) на воздушную разведку стройки. Ститзел добросовестно выполнил задание и вернулся на базу с массой фотоснимков Командорских островов прекрасного качества. Когда снимки попали на стол командующего четвертого флотского Авиакрыла (Fleet Airwing Four) капитану 2 ранга Лесли Гересу (Cmdr. Leslie Gehres), тот просто взорвался от негодования, и приказал Амме наказать Ститзела за вторжение в воздушное пространство нейтрального государства. Амме воздержался от дисциплинарных мер, но хорошо усвоил, чем чреваты полеты над советской территорией. Видимо поэтому, спустя всего несколько недель, он не стал испрашивать разрешения начальства на эвакуацию своего экипажа, севшего на вынужденную посадку на Саранном озере на острове Беринга. (John Haile Cloe, “The Aleutian Warriors”).
В течение июля Одиннадцатая воздушная армия (11 Air Force) пережила ряд неловких ситуаций. Одна группа B-24, вылетевшая на бомбежку Кыски и следовавшая за радарным наводчиком PV-1, развернулась над целью не сбросив бомбы и улетела на базу вслед за Вентурой, несмотря на то, что видимость над Норт-Хед была ясной. Один экипаж из 404-й бомбардировочной эскадрильи запросил идентификацию у дружественного эсминца и получил неправильный ответ. Позже экипаж узнал, что у них были устаревшие коды распознавания. Другой B-24, выполнявший метеорологическую разведку, атаковал небольшое судно, приняв его за японское. Оказалось, что это был торпедный катер американских ВМС. В результате экипажу бомбардировщика было приказано посетить экипаж торпедного катера в гавани Константина и извиниться. (Pitt, Wide Open on Top, стр. 227.)
9 июля 1943 г.
Американская подводная лодка SS-178 Permit, полагая, что ее добычей является японский траулер, обстреляла советское океанографическое судно «Сейнер № 20» в 27 милях от Кайба То. Осознав ошибку, субмарина подошла к горящему судну и спасла выживших, прежде чем судно затонуло. Советских моряков доставили в порт Акутан на Аляске.
24 июля 1943
“Каталина” 44V BuNo 08071 из VP-61 выполняла патрулирование сектора Берингова моря севернее Командорских островов. Приблизительно в пяти милях от советского берега давление масла в левом двигателе начало падать до критических значений. Пилот капитан-лейтенант Вилбур Веймайер (Lt. Wilbur J. Wehmeyer) решил приводниться в заливе вблизи села Никольское для выяснения поломки. При снижении самолет был обстрелян из пулемета с советского берега. Огонь пулемета пробил топливные баки в правом крыле и заглушил правый двигатель. На максимальных оборотах левого мотора, в котором оставалось всего около восьми галлонов масла, пилот развернул машину в направлении моря, но не мог удержаться выше шестидесяти метров. Веймайер сбросил в море бомбы и некритическое оснащение кабины. За борт полетел бомбовый прицел и все секретное радиооборудование. Правый двигатель не работал и зафлюгировать его пропеллер не удавалось. Аварийная посадка была неизбежной. Веймайер оценил свои шансы и опять развернул машину в сторону берега. Он посадил “Каталину” на Саранном озере, в глубине северной оконечности острова Беринга в момент, когда индикатор уровня масла упал до нуля. На Атту ушла радиограмма с координатами аварийной посадки. Выжимая последние обороты из перегретого двигателя, Веймайер отплыл к середине озера, подальше от берегов. В 14:54 по Алеутскому времени “Каталина” 73V ст. лейтенанта Эванса (Lt. (jg) Roy Evans) из VP-45 вылетела на выручку. Комэск Амме не просто не сообщил Гересу об инциденте, но и приказал Эвансу поддерживать радио молчание на протяжении полета. Более того, дежурному офицеру- связисту было приказано сымитировать перебои с радиосвязью на это время. В 17:45 Эванс приводнился рядом с машиной Веймайера, чей экипаж за неполные три часа ожидания демонтировал и сложил в мешки все, что можно было эвакуировать с самолета. После перемещения людей и имущества в самолет Эванса, борт 44 был расстрелян из пулеметов и затоплен перед носом у подоспевшего советского патруля. Эванс с экипажем Веймайера вернулись на базу в 21:25. В объяснительном рапорте Веймайер написал, что решение затопить самолет он принял по двум причинам: во избежание международного конфликта в случае обнаружения японцами американского самолета на советской территории и потому, что попав под обстрел на поражение, он засомневался в чьих руках находится остров.
В тот же день другая “Каталина”, 64V, пролетая над Командорами была обстреляна с земли. В свете этих инцидентов командир 4-го Авиакрыла капитан 2 ранга Лесли Герес приказал всем эскадрильям держаться подальше от советского воздушного пространства.
1 октября 1943
“Каталина” 76V из VP-45, пилотируемая старшим лейтенантом Карпентером (Lt. (jg) Carpenter), обнаружила рыболовное судно в открытом море, координаты 54-32′ СШ, 163-25’ВД. При сближении по самолету был открыт огонь. Карпентер в ответ обстрелял корабль из пулеметов, в результате чего моряки скрылись под верхней палубой. Флаг на мачте судна был описан, как “красные серп и молот на белом полотнище”. После обстрела над судном был поднят идентификационный флаговый код. В тот же день, “Каталина” 44V BuNo 04486 из VP-61 была обстреляна с «возможно русского» грузового судна в точке с координатами 53-08N, 177-40E. Капитан-лейтенант Вилбур Веймайер (Lt. Wilbur J. Wehmeyer) вызвал подкрепление, но повернул на базу не дождавшись прибытия бомбардировщика из-за нехватки топлива.
“Идентификация кораблей с самолета никогда не была абсолютной. Советские суда должны были иметь надпись “USSR” большими буквами на обоих бортах. Также они были обязаны отвечать на наши кодированные запросы оговоренным миганием прожектора. Однажды тройка В-24 обнаружила транспорт, похожий на “Либерти”, но без опознавательной маркировки и без флага на мачте. На радио запрос ответа не последовало. Покружив некоторое время вокруг, бомбардировщики обстреляли судно из пулеметов 0.50 калибра, вызвав пожар на борту. Возможно, вспомнив истории и фотографии об обезглавленных японцами летчиках союзников, они обстреляли и спущенные на воду шлюпки, чего, конечно, делать не следовало ни при каких обстоятельствах. Тем не менее, и это можно понять. После обстрела бомбардировщики улетели, не проследив, что стало с командой судна. А через два дня в расположение нашей эскадрильи прибыли представители Госдепартамента со строгими лекциями по идентификации судов и защите наших “нейтральных друзей- русских”. После их отъезда нас загрузили фильмами и слайдовыми презентациями о типах вражеских военных и грузовых судов. Такая смена темы после надоевших всем постоянных лекций по обледенению самолета и профилактике венерических болезней была весьма кстати, но мы всё равно не могли понять, каким образом нам на Алеутах может пригодиться знание профилей немецких и итальянских военных кораблей.”
(Из книги пилота VB-136 и VPB-139 Турка Орра “Как это было”; Turk Orr, “How It Was”, Reminiscences of a Navy Pilot in the Aleutians).
“Много раз наши патрульные самолеты встречали грузовые корабли, направлявшиеся в советские порты. Чтобы удостовериться, что это корабль союзников, мы были обязаны дать определенный вызов и получить кодовый ответ с судна. Экипажи получали новые идентификационные коды ежедневно; корабли должны были отвечать на наши запросы миганием сигнального прожектора. При моей первой встрече с русским судном мне пришлось кружиться над ним довольно долго, так как моряки ответили только на шестой наш запрос. Другие летчики тоже жаловались на замедленные или неправильные ответы от русских. При этом по нам никогда не стреляли. Однажды один из пилотов, потеряв терпение от отсутствия реакции русских на свои повторные запросы, дал очередь из пулемета вперед по ходу судна, и тут же получил правильный ответ.”
(Люис “Пэт” Паттесон, Lewis “Pat” Patteson, VB-135, из личной переписки с автором, 2015).
4 февраля 1944 г.
Ст. лейтенант Драйден (Lt. (jg) Dryden) из VР-62, пилотировавший PBY-5A 47V, ошибочно принял вход в Авачинскую бухту за Первый Курильский пролив и в 11:45 начал снижение над мысом Маячный для боевого захода. Проследовав на юг вдоль побережья Камчатки до мыса Желтый, в 13:20 он решил, что находится над своей целью, районом Курабу Заки на южной оконечности Парамушира. К счастью, прежде чем сбросить бомбы, он заметил на экране радара, что побережье продолжается дальше к югу. Драйден продолжил полет над берегом и к 13:45 достиг мыса Лопатка, где, наконец, и смог сориентироваться на местности.
Случаи огня по своим случались и у японцев.
12–13 мая 1944 г. Самолет PV-1, BuNo 48934/9V, пилотируемый старшим лейтенантом Харди В. Логаном-младшим (Lt. Hardy V. Logan) из VB-135, был сбит над водой возле острова Шумшу самолетом J1N-S Gekko из 203 Кокутая, пилотируемым главкорстаршиной Ясуро Баба 馬場康邦 и унтер офицером Йодзи Амари 甘利洋司 13 мая в 21:39 по японскому времени. Другой Gekko, которым управляли унтер-офицер Масанобу Маэхара (前原眞信) и главкорстаршина Кунизо Миязаки 宮崎国三, не вернулся с задания. Дальнейшее расследование показало, что второй самолет был по ошибке сбит зенитной артиллерией японской армии.
Из дневника капитана 1 ранга Рютаро Яманака 山中龍太郎, командира 203-го Кокутая:
13 мая
21:00: Объявлена воздушная тревога. Прекрасная звездная ночь без Луны. Ночные истребители вылетели на разведку.
В 21:30 прожекторы захватил вражеский самолет. В их лучах белый “Локхид” выглядел так, будто он тихо плыл в воздухе.
Я ожидал увидеть, как этот самолет сейчас упадет.
Внезапно загрохотала зенитная артиллерия, «Вентура» повернула налево, выйдя из лучей прожекторов, и исчезла в темнота.
2135 Воздушная тревога закончилась
2150 Ночной истребитель № 2 (Баба/Амари) приземлился для перезарядки орудий. Экипаж сообщил, что сбил вражеский самолет в 2139 над морем к востоку от Кагеномы. Они снова взлетели, чтобы продолжить патрулирование, однако больше вражеских самолетов обнаружено не было.
Самолет № 1 (Маэхара/Миядзаки) связался с базой в 21:30, дав понять, что он собирается преследовать вражеский самолет, но с тех пор от них ничего не было слышно. Я приказал всем подразделениям под моим командованием на острове начать поиски на рассвете.
14 мая
Истребители начали облет обозначенной зоны в 03:30, но ничего не нашли.
Главный офицер Конкиочитай (штаб-квартиры военно-морской портовой администрации) также доложил о неудачных поисках и добавил, что пропавший самолет, вероятно, был сбит дружественным (армейским) зенитным огнем. Я подумал, что мне нужно прояснить это досконально: если армейская ПВО открыла огонь после взлета «Гекко» и сбила наших ребят-это грубое нарушением соглашения между армией и флотом.
После завтрака, пока я размышлял в офицерской комнате, ко мне подошел главный офицер штаба и передал доклад от старшего военно-морского офицера ПВО. Тот слышал, как наш ночной истребитель сделал несколько пробных выстрелов и одновременно армейская ПВО неожиданно начала стрелять. Истребитель в воздухе исчез из виду, и после того, как ПВО прекратили стрельбу, звук его моторов больше не был слышен. Поскольку флотская ПВО не сделала ни одного выстрела, остается думать, что армейцы действительно сбили «Гекко» .
11:40 Штаб армии прислал соболезнования штабу 12-го воздушного флота Императорских ВМС. Штаб армии сообщил офицерам ВМС, что их ПВО никогда не будет стрелять, если ночью работают наши истребители. Хотя это не было формальным извинением от армии, я подозреваю, что армейцы знали, что они несут ответственность за потерю «Гекко» №1.
Около 14:00 Офицер штаба армии позвонил, чтобы лично выразить соболезнования. Он сказал нам, что армия больше не будет стрелять из своих ПВО в следующий раз, когда наши истребители вылетят на перехват. Я чувствовал, что армейцы осознали, что они натворили вчера вечером.
24 июля 1944 года переоборудованный в транспорт бомбардировщик Тип 96 (G3M “Nell”) со старшим офицером штаба 51-й воздушной флотилии, капитаном 3 ранга Сигэру Итая 板谷茂主 на борту, был по ошибке перехвачен истребителями Кi-43 54-го Сентая под командованием лейтенанта Хироши Арайя 新屋弘市.
Рано утром армейские пилоты получили радиолокационное предупреждение о приближающемся самолете.
Дежурные самолеты немедленно взлетели. Их количество не совсем ясно, т.к. по воспоминаниям Арайи это было одно звено из четырех самолетов, а по воспоминаниям Усуи их было от четырех до шести. Сержант Ёсидзиро Огава 尾川芳治郎 был ведомым Арайи, третий самолет пилотировал старшина Масао Эзаки 江崎増男 , а четвертый – старший сержант Кендзиро Усуи 確井 健次郎. Самым молодым пилотом группы был сержант Огава, член класса 11-й Ассоциации юных пилотов, присоединившийся к 54-й эскадрилье в октябре 1943 года. Хотя у него и был опыт воздушных столкновений с противником, он ни разу не открывал огня на поражение.
По воспоминаниям Огавы, капитан Кю Коси-иси 輿石 九 и сержант Масао Фукуда 福田正雄 вылетели на восток острова Шумушу раньше них, что соответствует его теории «четырех-шести самолетов». Возможно, это была попытка отрезать путь более быстрому PV-1.
В условиях ⅝ облачности и без информации о своих самолетах в этом районе, армейские пилоты приняли самолет Тип 96 за вражеский B-24 или PV-1 и сбили его.
За свою карьеру капитан 3 ранга Сигэру Итая служил в 15-м, 12-м Кокутае и на борту авианосца «Рюдзё». Больше всего известно о его службе на борту авианосца «Акаги» в качестве командира 43 истребителей воздушного прикрытия ударной группы 1-й волны в Перл-Харборе. На момент смерти Итая служил в штабе 51-й воздушной флотилии.
Имена погибших членов экипажа, находившихся в тот момент на борту:
Капитан 3 ранга Сигэру Итая (штабной офицер) 板谷茂主 少佐 (席参謀)
Капитан-лейтенант Сигэру Ямамото (командир самолета) 山本茂 大尉（指揮官）
Унтер–офицер Мунео Саяно (главный пилот) 鞘野宗夫 飛曹長（主操）
Унтер–офицер Сёясу Миура (второй пилот) 三浦昌保飛曹長（副操）
Главкорстаршина Икуо Хагия 萩谷幾久男上飛曹
Главкорстаршина Горо Мацуура 松浦吾郎上飛曹
Главстаршина Масао Набета (наблюдатель) 鍋田昌男一飛曹（偵察員）
Старшина 1 статьи Тадамаса Цурута 鶴田忠正二飛曹
Старшина 1 статьи Фусотаро Хигасиока (телеграфист)東岡房太郎二飛曹（電信員)
Сержант-майор Кацутаро Марушита (бортовое обслуживание) 丸下勝太郎整曹長（機上整備）
Возможно, что на борту был еще один человек, но его имя неизвестно.
Фото: Koku-Fan, February 1996, Yoji Watanabe 渡辺洋二 “Последний перехват” さいはて“迎撃戦”
27 августа 1944 г. (Алеутское время)
Из дневник боевых действий 4 Флотского Авиакрыла: «Ст. лейтенант Прайс в Вентуре 76V, находясь у берега Камчатки, ошибочно принятым им за побережье острова Онекотан, обстрелял и сбросил бомбы на 400-футовый танкер, идущий северным курсом. Одна из зажигательных бомб взорвалась на палубе танкера в кормовой части миделя, вызвав пожар, который был заметен в течение последующих 30 минут. Во время атаки ст. лейтенант Прайс идентифицировал белый прямоугольник с красным кругом в центре, нарисованный на борту корабля. Члены экипажа отметили два флага, развевающихся над надстройкой, которые были описаны как «красные и желтые полосы» и «белый с красным кругом в центре».
Позже выяснилось, что судно было советским танкером “Эмба”, направлявшимся из Владивостока в Соединенные Штаты. Недавно здесь была опубликована статья об этом инциденте. В результате атаки двое советских матросов были ранены, один – смертельно. Его тело было предано морю в бухте Ахомтен (ныне – бухта Русская). Танкер остался на ходу и завершил переход в Портленд (Орегон), где и был отремонтирован. В советской исторической литературе этот инцидент был ошибочно датирован 14 октября 1944 года, а местом атаки был указан Первый Курильский пролив.
“Вентуры” VPB-136 (и позже VPB-131) были оснащены пятью пулеметами калибра .50 в носовой части: тремя в «подбородочном блоке» под фюзеляжем и двумя перед пилотской кабиной. Залп всех пяти носовых пулеметов мог легко раскроить небольшое деревянное судно пополам, что превращало PV-1 в грозный штурмовик. Согласно воспоминаниям «Пэта» Паттесона из VB-135, главным ограничивающим фактором для использования носовых пулеметов было быстрое накопление пороховых газов внутри кабины.
“Идентификация судов часто не была стопроцентной. Советские суда должны были иметь большую надпись “СССР” на каждом борту и у них были наши коды вызова и ответа. Однажды три тяжелых бомбардировщика B-24 обнаружили торговое судно, похожее на класс “Либерти”, но без каких-либо опознавательных знаков или флагов. Самолеты сделали стандартный запрос, но не получили ответа. Покружив некоторое время, они обстреляли судно из пулеметов 50-го калибра и подожгли его. Возможно, помня истории и фотографии японцев, обезглавливающих союзных летчиков, они обстреляли и спасательные шлюпки после их спуска на воду. Это, конечно, было нехорошо по любым меркам, но все же объяснимо. Бомбардировщики вскоре покинули место происшествия, поэтому мы так и не узнали, что случилось с судном или экипажем. Однако через два дня к нам прибыли люди из Госдепартамента. Затем последовали строгие лекции как защитить наших «нейтральных» друзей(?), русских, и многочисленные занятия по идентификации всех союзных и вражеских военных кораблей и торговых судов. Это, конечно, был долгожданный перерыв от лекций по обледенению самолетов и защиты от венерических болезней, но мы не могли понять, какое отношение изучение профилей немецких и итальянских военных кораблей имеет к нам. В другой раз, один из пилотов соседней эскадрильи повредил русскую подлодку, которая находилась в зоне свободной охоты на перископной глубине. И снова: вопли из Вашингтона и пожатие плечами с нашей стороны.”
(Терк Орр, пилот VB-136 и VPB-139, из книги «Как это было. Воспоминания морского летчика на Алеутских островах»)
27 сентября 1944 г. (Алеутское время)
Ст. лейтенанты (Lt. (jg)) Мурхед (Moorhead) и Басак (Bacak) из VB-136 были уверены, что их «Вентуры» находятся у западного берега Парамушира, когда они заметили группу судов, состоящую из двух грузовых судов и траулера. Ни на одном из судов не было флага или других опознавательных знаков. В свете недавних событий и инструкций избегать атак на нейтральные суда экипажи обоих самолетов трижды облетали суда, осматривая их в бинокли и неоднократно запрашивая у них идентификационные данные с помощью ламп Aldis. Ответа от судов не последовало. Сфотографировав суда и не получив ответа, лейтенант Басак обстрелял одно из грузовых судов, израсходовав около 300 патронов калибра .50 (12,7 мм) из пяти носовых пулеметов и фюзеляжной турели плюс около 50 патронов калибра .30 из пулеметов в низу фюзеляжа. Корабли ответили неточным огнем из легкого стрелкового оружия. Пилоты также отметили разрывы зенитных снарядов с береговых батарей. Поджимаемые нехваткой топлива, самолеты не предприняли дальнейших атак и взяли курс на свою основную цель — аэродром на мысе Курабу (Васильева) на Парамушире. Любопытно, что оба экипажа не нашли цель: Басак сообщил о «бомбометании сквозь слой облаков», а Мурхед просто сбросил бомбы в море перед разворотом на базу. Послеполетный анализ фотографий показал, что корабли были атакованы у западного побережья Камчатки, примерно в 30 милях к северу от мыса Лопатка в район Озерновского.
“Много раз наши патрульные самолеты сталкивались с грузовыми судами, направлявшимися в российские порты. Мы должны были сделать кодированный запрос, чтобы идентифицировать их как дружественные. Нашим экипажам каждый день давали новый кодовый сигнал, и корабль должен был моргнуть в ответ определенным образом. В первый раз, когда мы запросили идентификацию у корабля, мы кружили над ним и повторяли запрос шесть раз, прежде чем получить ответ. Другие пилоты также жаловались на медленные или неправильные ответы. Никто из нас не был обстрелян, но один экипаж однажды потерял терпение и дал очередь из пулемета в воду вперед по ходу судна- и немедленно получил правильный ответ. Я не слышал о бомбардировке танкера. Как мы говорили на флоте, «это случилось не на моей вахте»”. (Льюис «Пэт» Паттесон, VB-135, из личной переписки, 2015 г.).
10 июня 1945 года
Восьмерка американских бомбардировщиков В-25 из 77 бомбардировочной эскадрильи вылетели с острова Атту на бомбежку целей на острове Араидо (Атласова).
Эта операция была задумана для отвлечения внимания японцев от подхода американских кораблей к южной оконечности Парамушира для артилерийского обстрела. Первую четверку B-25 вел капитан Эдвард Ирвинг (Capt. Edward J. Irving).
Видимость в тот день была настолько плохой, что практически весь полет от Алеутских островов проходил на “бреющей” высоте. Местами летчики догадывались о позиции самолетов из своей четверки, только глядя на волны, создаваемые пропеллерами соседних машин. Возможно именно для того, чтобы иметь хоть какую-то визуальную “привязку” по пути на цель, Ирвинг “срезал угол” и провел самолеты в 20 метрах над оконечностью мыса Лопатка, нарушив советскую воздушную границу. На возражения командира от одного из ведомых экипажей лейтенанта Роберта Тэлли (2/Lt. Robert Talley), Ирвинг дал приказ поддерживать радиомолчание. Тэлли вспоминает, что он приказал своему экипажу не открывать огня ни при каких обстоятельствах. Стрельбы с земли не было. На обратном пути бомбардировщики были атакованы японскими истребителями с Шумшу, и уходя от огня, опять попали в советское воздушное пространство.
Тэлли пишет, что в тот момент ему показалось, что он видел трассирующую очередь из одного из пулеметов машины Ирвинга в сторону земли. Сказал ли тот своему экипажу, что они находятся над территорией СССР? Американцы и раньше кратковременно залетали в советское воздушное пространство, и даже ошибочно сбросили несколько бомб над Лопаткой. В тех случаях советские зенитчики давали предупреждающие выстрелы, а когда бомбардировщиков атаковали японские истребители, они стреляли сзади по курсу американцев, чтобы отогнать преследователей. Однако в этот раз снаряд зенитчиков нашел свою цель, попав в центральный бензобак самолета Ирвинга (B-25J, No 44-29148). Тот загорелся в воздухе на высоте около 30 метров. Взрыв разрушил верхнюю пулеметную турель, и из полости вырвалось пламя. Тэлли вспоминал, что он крикнул Ирвингу по радио срочно повернуть налево к воде и ему показалось, что горящий бомбардировщик начал поворот. Затем самолет Ирвинга вышел из-под контроля, нырнул в туман, разбился и взорвался. Все шестеро членов экипажа погибли и были захоронены советскими солдатами в братской могиле недалеко от места крушения.
Через несколько дней бумажник Ирвинга был передан руководителю группы американских летчиков, интернированных в Петропавловске.
Летом 1949 года тела эксгумированы, перенесены в цинковые гробы и переданы представителям американских ВМС для возвращения их семьям в США через Владивосток и Японию.
Capt. Edward J. Irving
2/Lt. Orvil H. Lord
Capt. J. Nathan Eiser
S/Sgt. Frederick A. Lang
S/Sgt. Roland R. Ernser
Cpl. Leslie C. Denton, Jr.
6 августа 1945
С базы на Медвежьем озере (Петропавловск-Камчатский) на патрулирование морской границы вышли пограничные катера ПК-7 и ПК-10.В районе острова Гаврюшкин Камень они были атакованы двумя самолетами и приняли встречный бой. В том бою погибли 11 советских моряков, многие из которых были знакомыми или друзьями моего деда. Историю про этот инцидент я слышал с детства и от деда, и от отца с его братьями, которые повторяли рассказы выживших моряков. По их версии корабли были атакованы японскими истребителями. А некоторое время назад я прочитал в Интернете о том, что атаковавшие самолеты были не то американскими, не то и вовсе без опознавательных знаков. Собственно, это и послужило толчком для более глубокого анализа инцидента.
В процессе поиска информации мне довелось познакомиться и завязать переписку с несколькими историками, исследователями и авторами книг по истории войны на северном Тихом океане. В 2012 году Джо Орр (Joe Orr), старший историк аляскинской базы ВВС США Элмендорф, что рядом с Анкориджем, любезно предоставил мне документы, пролившие свет на случившееся.
5 августа около 8 утра алеутского времени (5 утра 6 августа на Камчатке) четыре самолета военно- морской авиации США PB4Y-2 “Privateer” вылетели с базы на острове Симия (Shemya) на бомбардировку целей на северных Курильских островах. Между Алеутами и Камчаткой 21 час разницы во времени, поэтому в американских документах полет датируется “вчерашним” днем. Два первых самолета (позывные-flight Able, бортовые номера- 86V и 92V), пилотируемые лейтенантами Морисом Нойером (Maurice Noyer) и Норманом Хофхаймером (Norman Hofheymer), через 3 часа полета по приборам, начали снижение у берегов Камчатки. Оба лейтенанта только что переучились на этот новый тип самолета. Навигационный радар LORAN и радиокомпас ведущего самолета не работали. Плюс, это было первое боевое задание только что сформированной эскадры VPB-120, то есть никто из летчиков не имел опыта полетов в этом регионе. Всего за 5 дней до описываемых событий VPB-120 в полном составе перелетела на Симию с тренировочной базы на острове Видби (Whidbey Island) в штате Вашингтон. Несмотря на солидный летный стаж обоих пилотов, тем утром они “промахнулись” и оказались на 50 километров севернее, чем предполагали. В районе острова Уташуд а потом- мыса Лопатка их дважды заметили советские пограничники.
Около 12:20 (9:20 по Камчатскому времени) лейтенант Нойер за штурвалом ведущего самолета, обнаружил два корабля возле берега Камчатки и, полагая, что он находится у восточного берега Парамушира, сходу атаковал их. Вскоре к нему присоединился и Хофхаймер, однако на втором заходе его стрелок разглядел советские флаги и отозвал атаку. После этого оба самолета развернулись на продолжение облета восточных берегов Шумшу и Парамушира. В общей сложности американцы сделали 7 заходов на корабли пограничников и выпустили около 5000 (!) выстрелов из пулеметов .50 калибра (12,7 мм). Несмотря на ответный огонь корабельных пулеметов, самолеты не получили ни царапины. Поскольку атакуемые корабли были сфотографированы с самолетов, сразу же после возвращения был подтвержден факт “огня по своим”. Не знаю, дошло ли дело до межгосударственных нот, но высшее начальство американского тихоокеанского флота было вовлечено в разбор происшествия, что подтверждается копиями радиограмм, разосланных во все флотские боевые части. Лейтенант Нойер не только не знал своего точного местоположения, но и грубо нарушил инструкцию по опознанию кораблей, не сделав опознавательный облет цели, прежде, чем открывать огонь.
По воспоминаниям ветерана эскадрильи VPB-120 Эла Саутвика (Al Southwick), инцидент был немедленно доведен до внимания всех летчиков, но его разбор совпал по времени с атомной бомбардировкой Хиросимы. Эмоции от ощущения скорого конца войны переполняли всех, и на этом фоне факт ошибочной атаки ушел на второй план.
Родс Арнольд в своей книге «Foul Weather Front» цитирует запись от 5 августа из дневника Клайда Пола Каннингема, стрелка пулемета из экипажа лейтенанта Нойера:
«Мой первый бой с врагом, у бедолаг не было шансов. Потопили один корабль, на другом сильный пожар. Сжег стволы своих пулеметов. Помню, как куски дерева размером с автомобильные колеса летели с палубы. Во время первого захода не мог стрелять, потому что корабли не попадали в прицел. Второй заход: затопил корабль пулеметным огнем. Второй корабль вел по нам такой сильный огонь из зенитных орудий, что удалось сделать всего два захода. Видел людей на палубе, некоторые мертвые, некоторые в холодной ледяной воде, а некоторые прятались от нашего точного огня. Видел большие огненные шары, вылетающие из пятидюймовых орудий противника. Сомневаюсь, что второе судно достигло берега, потому что судно было полностью охвачено пламенем. Внезапно услышал по интеркому, что по нам с берега стреляет тяжелая зенитная артиллерия. Спешно выбрались оттуда. Нас постоянно обстреливали зенитные снаряды, хотя мы находились в двадцати пяти футах от воды на скорости 200 миль в час. Один большой снаряд пролетел так близко, что перекинул воду через левое крыло. Мы летели так близко к воде, что поток воздуха от винтов поднимал волны позади нас. Сделали это, чтобы отпугнуть истребители от наших самолетов. Вернулись на базу».
О неправильной идентификации не было ни слова, но были предоставлены интересные подробности о количестве боевых заходов, которое официально было заявлено как пять, и поддержке советских зенитных орудий с берега.
Выжившие моряки, рассказывая об инциденте семье моего деда, показывали ему и детям окровавленный и пробитый пулей бумажник старшины 2-й статьи Сергея Гаврилкина. Вид этого бумажника остался на всю жизнь в памяти моего отца.
Погибшие моряки были похоронены в братской могиле на территории базы 2-го дивизиона пограничных катеров 60-го Ордена Ленина морского пограничного отряда Приморского округа Пограничных войск НКВД СССР в бухте Солёное озеро в Петропавловске-Камчатском. Имя капитана 3-го ранга Н.И.Бойко с 1968 года носит бывшая улица Солёное Озеро.
Так как на памятнике перечислены имена только 8 из 11 погибших – без В.В.Целютина, Н.П.Приходько и П.П.Новосёлова, то можно предположить, что тела этих трех погибших не были доставлены на базу в Солёное Озеро, а в ходе боя просто упали за борт и, согласно официальной формулировке, были “преданы морю”.
Почему выжившие моряки настаивали, что самолеты были японскими? Думаю, они просто не хотели поверить, что американцы могли совершить такую ошибку. В то время жители Камчатки своими глазами видели огромные объемы американской военной и гуманитарной помощи, многим довелось пообщаться и искренне подружиться с американцами. Никто тогда и подумать не мог, что всего через год-другой взаимоотношения между нашими странами поменяют полярность.
РГВА: ф. 38652, оп. 1, д. 42 – “Исходящая корреспонденция 1945 года”:
Лист 75: “Совершенно секретно
Исх. № 17/00519 от 7.8.45
тов. Сталину
тов. Молотову
тов. Вышинскому
тов. Антонову
6 августа с.г. в 9 часов 25 минут со стороны моря на высоте 400 метров появились два американских самолета типа “В-24”, которые нарушили государственную границу в районе острова Уташуд (восточное побережье полуострова Камчатка), в 9 часов 30 минут скрылись в юго-западном направлении.
В тот же день с 10 до 12 часов на высоте 300 метров равномерно появились три американских самолета типа “В-19”, которые нарушив границу в районе мыса Лопатка, скрылись в том же направлении.
И.о. начальника войск НКВД СССР генерал-лейтенант Стаханов”
Техническая справка: PB4Y-2 “Privateer” был морским патрульным самолетом, сделанным на базе бомбардировщика В-24. В начале августа 1945 года, эти самолеты впервые появились у советских берегов, поэтому пограничники и опознали их, как В-24 “Liberator” в первом случае, и как В-19- во втором.
1. Бойко Никифор Игнатьевич – капитан 3-го ранга, командир дивизиона пограничных катеров, 1915 года рождения
2. Целютин Виктор Виссарионович – техник-старший лейтенант, флагманский механик дивизиона пограничных катеров, 1917 года рождения, г. Кропоткин Краснодарского края.
3. Приходько Николай Петрович – старшина 1-й статьи, боцман катера ПК-7 1913 года рождения, возможно- с. Шептуховка Корнеевского района Курской области.
4. Андрианов Михаил Николаевич – старшина 2-й статьи ПК-10, командир отделения комендоров, 1918 года рождения
5. Тихонов Пётр Яковлевич – старшина 2-й статьи, рулевой ПК-10, 1917 года рождения, г. Балаково Вольского района Саратовской области, призван 1941, г. Пермь.
6. Гаврилкин Сергей Фёдорович – старшина 2-й статьи, член экипажа ПК-7 (должность не указана), 1919 года рождения
7. Крашенников Василий Иванович – старший краснофлотец, старший комендор ПК-10, 1919 года рождения
8. Новосёлов Павел Петрович – старший краснофлотец, комендор ПК-7, 1917 года рождения 1917 г/р, Кировская область, д.Безводная Макарьевского с/с Кикнурского р-на. Мобилизован в 1938 г. Халтуринским РВК.
9. Дубровный Алексей Петрович – старший краснофлотец, комендор ПК-7, 1921 года рождения, село Травное Довольненского района Новосибирской области, тяжело ранен 6 августа 1945 г. при выполнении боевого задания по охране государственной границы, умер от ран 12 августа 1945 г. в Военно-Морском Госпитале
10. Зимерев Андрей Иванович – краснофлотец, старший минёр ПК-10, 1922 года рождения
11. Калякин Василий Иванович – краснофлотец, гидроакустик ПК-10, 1924 года рождения, Пензенская обл., Лунинский р-н, с. Мерлинка; рядовой, умер от ран 16.08.4
За время войны восемь советских кораблей со 145 членами экипажа и пассажирами были по ошибке затоплены американскими подводными лодками. Следует отметить, что все эти атаки были совершены ночью или в условиях плохой видимости.
1 мая 1942 “Ангарстрой” , Восточно-Китайское море, SS-210 Grenadier
16 и 17 февраля 1943 “Кола” и “Ильмень”, Тихий Океан, SS-276 Sawfish
31 мая 1943 Гидрографическое судно ТОФ “Чукча”, район Парамушира, SS-34 Судно шло в японских водах (50-29′ СШ, 156-28′ ВД), было камуфлировано на военный манер и не имело знаков быстрой идентификации. Груженое глубинными бомбами и минами, оно взорвалось после торпедной атаки, не оставив в живых никого из 64 членов экипажа и пассажиров
9 июля 1943 Сейнер No20, Японское море, SS-178 Permit
В этом случае американцы быстро распознали свою ошибку и приняли на борт экипаж затонувшего сейнера, за исключением одного смертельно раненого моряка.
3 марта 1944 “Белоруссия”, Охотское море, SS-381 Sandlance
6 июля 1944 “Обь”, Охотское море, SS-281 Sunfish
13 июня 1945 “Трансбалт”, Японское море, SS-411 Spadefish
4 октября 1943 года на подходе к бухте Ахомтен на Камчатке подводной лодкой S-44 был торпедирован сухогруз “Одесса” класса “Либерти”. Судно с большой пробоиной в борту было отбуксировано и отремонтировано на Петропавловском судоремонтном заводе. Сама S-44 через три дня была потоплена артиллерийским огнем японского эскортного корабля “Иcигаки” (Ishigaki) неподалеку от Парамушира. Два уцелевших подводника пережили японский плен.
